Для развития экономик и противостояния глобальным рискам странам ЦентральнойАзии необходима плотная интеграция. Какие проекты предпочтительны для «пятерки» по соотношению рисков и выгоды? Об этом рассуждает доктор экономических наук, профессор, главный научный сотрудник Института проблем рынка РАН Наби Зиядуллаев в статье для научного журнала «Общество и экономика». Материал опубликован порталом Ia-centr.ru
Центральная Азия остается регионом с мощным потенциалом развития. Общий ВВП пяти стран составляет более $300 млрд (в 2016 году он составлял $253 млрд) и сохраняет тенденцию к росту. По расчетам Всемирного Банка, средние темпы роста экономики в регионе составят 4%, при этом наиболее впечатляющий скачок ждет Узбекистан и Туркмениcтан - около 6%. При этом страны региона развиваются неравномерно. В лидерах остаются Узбекистан и Казахстан. Так, ежегодный объем ПИИ в Казахстане вырос до $17млрд. В то же время Кыргызстан, несмотря на большую помощь от России по линии ЕАЭС, остается на грани дефолта.
Экономика региона остается уязвимой к глобальным и локальным рискам. В 2020 году оборот внутреннего рынка в ЦА пережил спад до $145,5 млрд (со $168,2 млрд в 2019-м) из-за пандемии COVID-19. Регион также столкнулся с девальвацией национальных валют (из-за обесценивания рубля), инфляцией и снижением мировых цен на энергоносители.
Сырьевая модель экономики стран ЦА определяет их зависимость от мировых рынков; высокая безработица ведет к миграции части трудоспособного населения. Решить эти проблемы поодиночке невозможно - структурная перестройка национальных экономик возможна лишь при согласованных действиях стран региона.
Центрально-азиатская интеграция снизит социально-экономическую напряженность, привлечет дополнительные инвестиции в регион. Так, благодаря интеграции драйвером роста может стать Ферганская долина, поделенная между Узбекистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Изолированный, демографически перегруженный и ориентированный на сельское хозяйство регион может стать точкой роста при условии, если облегчить возможность межгосударственного транзита по территории долины.
Первые проекты экономической интеграции в Центральной Азии возникли еще в СССР. С 1970-х годов Среднеазиатская комиссия Научного Совета АН СССР (под председательством академика АН УзССР С. Зиядуллаева) совместно с центральноазиатскими НИИ разрабатывали проекты углубления экономических связей внутри региона. Однако ни эти наработки, ни дипломатические проекты 1990-х годов так и не были реализованы.
C 2017 года новый импульс региональному сотрудничеству придал Узбекистан. Президент Шавкат Мирзиёев организовал формат консультативных встреч глав государств ЦА, и впервые президенты «пятерки» стали встречаться не на площадках международных организаций. Центрально-азиатское сотрудничество, в которое стал включаться даже наиболее закрытый Туркменистан, помогло консолидировать политику в области логистики, водопользования, урегулирования границ.
Тем не менее потенциал центрально-азиатской интеграции до сих пор полностью не реализован. Так, Узбекистан до сих пор не стал полноправным членом ЕАЭС (сейчас он находится в статусе государства-наблюдателя). Вероятно, присоединение Узбекистана и Таджикистана состоится после решения ряда вопросов региональной повестки. Иначе нерешенные проблемы ЦА будут перенесены на работу ЕАЭС и СНГ.
Сегодня интеграция - это не только вопрос выгоды, но и сохранения экономической независимости центральноазиатских государств. Кроме того, ЦА нуждается в системе коллективной национальной безопасности. Интеграция может стать средством защиты от агрессивной экспансии внешних сил, также предлагающих странам свои интеграционные проекты.
Что Центральной Азии могут предложить США, Китай и Турция?
В 2005 году была разработана «стратегия США по Центральной Азии». По проекту, предполагалось вывести страны ЦА из-под влияния России и Китая, а Афганистан - из орбиты Пакистана и Ирана. С 2000-х годов Вашингтон активно продвигает в регионе два проекта: газотранспортный маршрут TAPI и строительство линий электропередачи CASA-1000 между странами Центральной и Южной Азии. Формат встреч C5+1 используется США для вовлечения стран ЦА в проекты экономической и энергетической сопряженности под эгидой Вашингтона. Работая против интересов Москвы и Пекина, США создают дугу нестабильности в Центральной Азии, усугубляя кризис в Афганистане.
В Центральную Азию активно проникает Китай, предлагая дешевые товары, кредиты и гранты. ЦА интересна Пекину прежде всего как источник сырья и транспортный коридор в ЕС, а не с точки зрения организации индустриальных кластеров и высокотехнологичных производств. В регионе действуют газопровод Туркменистан - Узбекистан - Казахстан - Китай, автодорога Китай - Кыргызстан - Узбекистан. Внешнеторговый оборот Китая со странами «пятерки» составляет 25% экспорта и 35% импорта. Последний в основном представлен готовой продукцией. При этом Китай привязывает регион к своим стандартам цифровизации и «зеленой энергетики».
КНР действует как на двусторонней основе, так и через структуры ШОС и логистический проект «Пояса и Пути». При этом у Пекина нет опыта реализации глобальных интеграционно-геополитических проектов, а при работе с ЦА Китай предпочитает не связывать себя значительными обязательствами. Иными словами, если Китай решит уйти из региона, то «пятерка» останется с громадной задолженностью по кредитам, выданным под китайские проекты.
К региону проявляют интерес ЕС (стремящийся наладить нефтегазовый маршрут из ЦА и Прикаспия в Европу), Великобритания (создающая площадку финансового влияния) и Турция (предлагающая инвестиции, технологии и доступ к своим морским портам в обмен на доступ к центральноазиатским рынкам). Активными игроками становятся Иран, арабские страны (ОАЭ, Саудовская Аравия), государства Южной и Восточной Азии. В регионе действуют дипломатические и экономические инициативы Японии (диалог «ЦА + Япония»), Южной Кореи («Евразийская инициатива») и Индии («Новый Шёлковый Путь индийской внешней политики»). Товарооборот Центральной и Южной Азии в 2020 году составил $4,4 млрд, из них 53% пришлись на Казахстан и 32% - на Узбекистан.
Одним из самых предпочтительных векторов сотрудничества для Центральной Азии остается партнерство с Россией. Страны региона сохраняют с тесные экономические и инфраструктурные связи с Москвой, подкрепляемые работой площадок СНГ и ЕАЭС. Накопленные инвестиции России в регионе достигли около $50 млрд, из них $36 млрд - в Казахстане, свыше $10 млрд - в Узбекистане и по $1,5 млрд - в Таджикистане и Кыргызстане. В Центральной Азии работают более 17 тысяч российских и совместных предприятий, а товарооборот России с «пятеркой» превысил $28 млрд.
Центральная Азия может заработать на антироссийских санкциях
Режим западных санкций против России, введенных в 2022 году, отрицательно сказался на экономике стран Центральной Азии. Наблюдаются трудности транзита товаров через Россию. Осложняется положение мигрантов, начинаются колебания цен на энергоносители.
В то же время сложившаяся ситуация дает Центральной Азии ряд возможностей. Учитывая транзитный статус ЦА между Европой и Азией, появилась возможность привлечь инвестиции в гражданскую авиацию: если воздушный флот России столкнулся с внешними ограничениями, то авиалинии ЦА свободно летают по миру. Кроме того, транзитный статус региона дает окно возможностей для дальнейшего развития логистики.
В условиях кризиса странам ЦА следует снять таможенные барьеры, а также отменить импортные пошлины и акцизы на все продовольственные и потребительские товары - особенно это касается товарообмена и грузопотока из России. Такие меры помогут снизить риск инфляции и избежать товарного дефицита. Также следует упростить визовый режим и релокацию для специалистов российского бизнеса и IT-сферы. Приток новых специалистов благотворно скажется на центрально-азиатской экономике.
Источник: Ia-centr.ru
CentralasianLIGHT.org
2 февраля 2023 года